Мама (актриса театра Айшет Магомаева (Кинжалова) – прим.ред.) возвращалась всегда неожиданно, как снег на голову. Могла в 3 часа ночи появиться. Мама, можно сказать, ярко выраженная актриса и в жизни, и на сцене. Всегда была несколько экстравагантна. Насколько я помню, за время своей театральной деятельности она сменила городов пять-шесть. Есть такие артисты, которые не хотят в одном и том же театре работать. По натуре уже гастролеры. Вот такая у меня была мама. Мне хватало любви дяди, тети, бабушки. И я всегда говорю, что, наверное, хорошо, что я остался в этой семье, а не скитался вместе с мамой. Воспитание и образование требуют все же оседлой жизни. 
В консерваторию я, конечно, поступил. Мало того, меня тут же позвали на стажировку в Италию. Перерыв в занятиях был года на два - гастроли, концерты, оперные театры… Решил окончить консерваторию экстерном и, кстати, чуть было не удостоился золотой медали. Да вот марксизму-ленинизму не уделил должного времени. 
Я остаюсь верным поклонником классической музыки, но и по-прежнему предан песне. Ведь именно через нее ежедневно общаешься с миллионами слушателей — по радио или на голубых экранах, в концертных залах. Особенно дороги мне концерты, когда встречаешься с нашим замечательным зрителем лицом к лицу. Тут надо работать, как говорится, в поте лица... Бывало, мне говорили: «Береги себя, не расходуй так много сил!» Но я считаю, сдерживать себя артист не имеет права. Каждой песне, звучащей всего три-четыре минуты, он должен отдать частицу своего сердца. Только тогда им поются не ноты, а происходит чудо - весь зрительный зал «весомо, зримо» ощущает душу песни, ее затаенный смысл, красоту, поэтику. 
Голос - чудесный дар природы, но нельзя рассчитывать только на него. Самое ценное в певце - его индивидуальность. И тут важно выбирать песни именно для себя, для своего характера, своей манеры исполнения. Мои любимые композиторы - Арно Бабаджанян и Оскар Фельцман, которые часто работают с таким интересным поэтом, как Роберт Рождественский. Мне дороги песни и на слова замечательного поэта Расула Гамзатова. К моей радости, в последнее время ширится творческое содружество с Александрой Пахмутовой. Чем примечательно их творчество? На мой взгляд, песни этих авторов никого не оставляют равнодушными, они высвечивают в сердцах слушателей то, что составляет сущность нашего с вами бытия. 
Я ведь всю жизнь жил самотеком и никогда всерьез не думал о завтрашнем дне. Дед был выдающимся азербайджанским композитором. Ну вот и я стану хорошим музыкантом. Ведь если быть музыкантом, то хорошим. Все случилось действительно неожиданно, так стихийно. Но, во всяком случае, я не упал в обморок от счастья. Всё было нормально. Любой артист, который хочет стать суперпопулярным, известным, должен быть к этому готов. Это совершенно естественно. Все артисты всегда имели поклонников, некоторые - и тысячи, и миллионы. Почему это должно раздражать? Раздражает тебя - сиди дома и никуда не выходи. Не скрою, бывало, чтобы избежать особо шумных проводов, я садился после концерта в машину ещё в самом Дворце спорта и выезжал сквозь освобождённый коридор. И это тоже естественно. 
После того как я женился на Тамаре, я стал более скромно себя вести. Я никогда не говорил, что я монах. На моем пути было достаточно прекрасных женщин... Но все это только до Тамары Ильиничны… Чем взяла Тамара Ильинична? Да мало ли мужчин, которые по гроб жизни любили своих жён и при этом не могли объяснить, за что. Вопрос «за что?» мне кажется вообще из другой оперы, не про любовь. Да, прекрасная певица, прекрасная женщина! Но всё это другое дело. Иногда бывают ссоры. Хотя даже ссорами их не назвать - скорее размолвки. Я вообще не понимаю семьи, в которых всё очень благополучно: тишь да гладь. По-моему, это уже какое-то равнодушие. Между людьми, которые живут под одной крышей и смотрят вперёд, должны быть и споры, и ссоры - всё, что сопровождает совместный путь. 
Я объясняю Тамаре: «Ты - коренная москвичка и твоя родина здесь…! А я - БАКИНЕЦ и это «звание» никогда не выкинешь!». Где бы мы ни жили, тоска по родному городу нас никогда не покидает. Я таких встречал по всему миру… и разговоры сводились только к прошлым годам и родным местам. И Тамара ханым меня прекрасно понимает. А, если честно, сама очень скучает по Баку, по Каспию! 
Гейдар Алиевич заменил мне отца. Особенно после смерти дяди он как-то деликатно, ненавязчиво заменил мне родного человека и вообще всех моих ушедших. Он был ко мне очень внимателен. Однажды в Баку он меня спрашивает: «Говорят, что ты много гуляешь, пьешь. Это правда?» Я отвечаю: «Гейдар Алиевич, слово «говорят» мне не нравится, вы бы лучше меня спросили, я бы вам как самому близкому человеку все рассказал. И я знаю, кто эти, которые вам «говорят». Он заинтересовался: «Неужели знаешь?» Я назвал имя. «Правильно», - засмеялся Гейдар Алиев. «В следующий раз, если у вас ко мне будут какие-то вопросы, вы у меня спрашивайте. Вам могут много чего про меня наговорить, причем 10% будут правдой, а 90% - ложью. А я никогда ничего не скрою и ничего такого я не делаю, чтобы скрывать». - «Договорились». После этого он никогда никого не слушал, и, если какие-то вопросы возникали, мог позвонить и прямо спросить. Он часто говорил: «Ты мне, Муслим, как сын». - «А Тамара кто?» - шутливо интересовался я. «Тамара - сестра!». 
Я ушёл со сцены, потому что не хочу, чтобы люди начали замечать постепенный уход от меня сцены! Сцена для меня - «одушевлённый организм», который любит и вдохновляет таланты и терпеть не может бездарностей, которых она в скором времени сталкивает со своих подмостков! Поэтому, Сцену артист должен очень уважать и не пользоваться её терпением... Но главное, я сам перестал, говоря сегодняшним жаргоном, «ловить кайф» от своего пения. С 14 лет я пел, как птица, совершенно не задумываясь о том, как мне петь, какая трудная часть арии или песни у меня впереди. Если вдуматься... Я пел около 50 лет! Вначале запирался в классах школы и горланил арии, романсы песни по 6-7 часов в день. Музицировал, импровизировал... Поэтому, спустя много лет, эта радость ощущения собственного творчества стала пропадать. Конечно, мне приятно, когда люди сетуют на то, что я рано, дескать, ушёл, когда они опечалены моим отсутствием... Но было бы хуже, если бы они говорили: «Да сколько же ещё можно петь!??» 
Когда-то мне Утесов говорил: я тебя, Муслим, люблю, но согласись, что лучше, чем «Легко на сердце от песни веселой», не бывает. И я понял, что он считает так: ну Магомаев, ну успех, ну поклонники несут автомашину на руках, а все равно лучше меня никто не поет. И был прав - для своего времени. Точно так же для меня мое время было лучшим. Я могу сказать, что, если бы мне второй раз дали жить на этом свете, я бы все прожил точно так же. И вряд ли что-нибудь менял. Ну, разве что, курить бы не надо было, остальное все на месте. 
Читайте по теме: «I love you, Muslim Magomayev». Проект, посвященный памяти великого певца – ФОТО ПРАВИЛА ЖИЗНИ. МУСЛИМ МАГОМАЕВ: «Предпочитаю точку ставить сам. Но не хочу громко хлопать дверьми» Нани Брегвадзе: «Муслим Магомаев был очень хорошим человеком, которого я никогда не забуду» - ВИДЕО «Синяя вечность» под звёздами: На DREAM FEST 2025 в Баку почтили память Муслима Магомаева - ВИДЕО На бакинской «Аллее звезд» зажглись звезды Муслима Магомаева и Тамары Синявской – ФОТО Фото: Magomaev.info, Muslim-magomaev.ru
